Словно в гостях у старого рыбака...
Типичная для Куршской косы этнографическая усадьба рыбака Ниды расположена на берегу залива, в южной части старой Ниды, на территории бывшей деревни Хакен (часть деревни Нидана мысе залива).
Усадьба была построена в 1927 г. местными мастерами. Она состояла из двух соединенных друг с другом домов, и это было довольно характерно для того времени, когда семейный отпрыск вступал в брак и молодая семья селилась рядом с родителями, пристроив новую часть дома. В XX веке в той части дома, в которой сейчас находится этнографический музей рыбака, проживал рыбак Мартинас Пурвинас (Martynas Purvinas, 1857–1943) со своей супругой и тремя детьми. После смерти жены в 1907 г. он женился на Анне Пелейкис (Anna Peleikis, 1875–1951) из Прейлы, которая привезла с собой сына Йохана Пелейкиса (Johann Peleikis, 1905–1994). У них родилось еще двое детей. ПозжеЙохан перенял у своего отчима рыбацкое ремесло и в 1932 г. женился на Генриетте Кубиллус (Henriette Kubillus, 1909–1981) из Прейлы. У пары было пятеро детей. В 1944 г., как и большинство жителей Куршской косы, семья переехала на север Германии.
Во время ледохода в 1970 г. усадьба очень сильно пострадала. Под напором сильного юго-восточного ветра льдины оказались в опасной близости от дома, и спящему в нем хозяину пришлось испытать наверное самую неожиданную «поездку» вместе с домом.
В 1973 г. клайпедскими реставраторами были восстановлены оба жилых дома и хозяйственные постройки. В доме со стороны залива была размещена экспозиция, знакомящая посетителей с интерьером и бытом, характерными для рыбацкого дома на Куршской косе конца XIX в. — начала XX в. Помещения усадьбы-музея оборудованы таким образом, чтобы отразить атмосферу жизни древних рыбаков.
В 2017 г. впервые была обновлена экспозиция усадьбы с использованием современного инновационного оборудования, различных визуальных решений и творческих инсталляций, чтобы посетитель почувствовал присутствие древних жителей. Концепция обновленной экспозиции — ощущение остановленного мгновения, как будто дом полон жизни, движения и суеты его жителей, поэтому аутентичные предметы экспонируются словно застывшие в разгар их использования.
